Разделы

ИТ в госсекторе

ИТ-директор Костромской области — в интервью CNews: Мы нашли уникальные способы работать в условиях ограниченного бюджета

Костромская область не может себе позволить огромный ИТ-бюджет. Однако даже в такой ситуации можно найти способы создавать по-настоящему полезные и востребованные цифровые сервисы, уверен Дмитрий Диденко, начальник управления цифрового развития администрации Костромской области.

CNews: Как давно вы отвечаете за информатизацию Костромской области? Как изменились стоящие перед вами задачи в последние годы?

Дмитрий Диденко: Я работаю на этой должности уже восемь лет. В начале 2018 года управление, которое раньше называлось управлением информатизации и связи, реорганизовалось в управление цифрового развития. Наше подразделение входит в состав администрации области — высшего органа исполнительной власти. Это сложилось исторически, и сейчас, когда цифровая трансформация стала одной из национальных целей, такая конструкция вполне разумна.

Так же, как и другие регионы, мы занимаемся цифровой трансформацией ключевых отраслей экономики. Для Костромской области это, в первую очередь, ювелирная промышленность: ведь Кострома – ювелирная столица России. Ну и такие традиционные для нашего региона направления как сельское хозяйство и набирающий обороты туризм.

В этом году мы планируем запустить пилотный проект — цифровую платформу для поддержки производителей мясомолочной продукции. С помощью платформы можно мониторить физическое состояние крупного рогатого скота, анализировать данные и затем оперативно принимать решения. Например, оценивать, как разные виды корма или форма содержания влияют на качество продукции. Фактически речь идет о сборе информации с датчиков, которые закреплены на животных, ее обработке и анализе. Это достаточно дорогое решение, которое обычно используется в крупных хозяйствах от 2,5-3 тысяч голов. Наша основная фишка — это организационная конструкция решения. Мы хотим, чтобы оно стало доступно любому фермеру. Сейчас мы запускаем пилотный проект и надеюсь, через полгода сможем поделиться его результатами. Ведь Кострома — сырная столица России, необходимо обеспечить его производство качественным и, главное, региональным молоком.

Дмитрий Диденко, начальник управления цифрового развития администрации Костромской области

Чуть лучше обстоят дела с цифровизацией туризма. В этой области уже создано множество цифровых сервисов — интерактивные гиды, путеводители — и наша задача сделать так, чтобы предприятия максимально их использовали. Мы создали цифровую туристическую платформу. Для пользователей она доступна в виде мобильного приложения и портала https://kostromatravel.ru, на котором собрано большинство туристических объектов Костромской области. С помощью портала можно самостоятельно сконструировать маршрут по самым интересным местам. Надеюсь, с его помощью мы уже в следующем году сможем привлечь в регион на 50% больше туристов.

Конечно, хотелось бы дополнить эти решения более продвинутыми сервисами, например, с дополненной реальностью. Сейчас мы ищем партнеров, которые могли бы нам в этом помочь. Понятно, что цифровизация в туризме растет и без нашего участия, но с нами это будет значительно быстрее.

О структуре ИТ-службы и ИТ-расходах

CNews: Какова численность сотрудников управления цифрового развития? Есть ли у вас собственный штат разработчиков?

Дмитрий Диденко: Мы принципиально отказались от собственной разработки. Это все-таки не государственная функция, а задача бизнеса. В нашем регионе достаточно развитое ИТ-сообщество, можно найти любого разработчика.

Региональная ИТ-служба изначально была централизована. Есть органы власти, которые используют ведомственные продукты. Например, в соцзащите или в департаменте лесного хозяйства. Их поддерживают небольшие ведомственные ИТ-службы. Но у большинства органов власти ИТ-подразделений нет, поэтому мы им помогаем.

В управлении работает около 15 человек, и расширять штат мы не планируем. В прошлом году мы создали подведомственное учреждение – Агентство цифровых технологий. Сейчас в нем около 12 человек, но до конца года штат увеличится. У нас много задач по цифровизации, и сотрудники агентства будут заниматься технической поддержкой созданных решений.

CNews: В ежегодном рейтинге ИТ-расходов российских регионов, который готовит CNews, Костромская область находится на последнем месте. С чем связаны столь небольшие расходы на цифровизацию?

Дмитрий Диденко: Достаточно сравнить бюджет Костромской области с бюджетами других регионов, например, соседней Ярославской области. А ИТ-бюджет – одна из его составляющих. Поэтому рассчитывать, что Костромская область будет в первой десятке по расходам на ИТ, несерьезно. Но при этом задачи перед нами стоят те же, что и перед другими регионами. И мы ищем варианты их решения, многие из которых оказываются уникальными.

Как работать в условиях ограниченного бюджета

CNews: Какие например?

Дмитрий Диденко: Сформулирую ответ так - есть три пути. Первый — использовать бесплатное, свободно распространяемое ПО. Таких продуктов много, и на их базе собрано ядро нашей ИКТ-инфраструктуры. Это вполне работоспособная история, и такое решение не требует больших ресурсов на поддержку. Кроме того, мы используем бесплатные платформы. Например, платформы экосистемы «Яндекса». «Яндекс» – наш давний партнер в ряде проектов, например, в сфере образования. Также мы отказались от своей коммуникационной платформы (электронной почты, средств коллективной работы) и активно используем «Яндекс-коннект». По качеству сервиса он не уступает ни одному локальному решению.

Второе направление – это максимальное использование регионального ресурса. В Костромской области много крупных ИТ-компаний. Мы как государственный заказчик им не очень интересны — они работают в основном на крупных проектах. Но, тем не менее, они нам помогают. Например, сотрудничество с крупным региональным оператором связи позволяет нам существенно экономить на телеком-инфраструктуре.

И третий путь — государственно-частное партнерство (ГЧП). Я могу назвать целый ряд направлений, таких как транспортная инфраструктура, городское хозяйство, где цифровизация в формате ГЧП работает очень хорошо. Например, в каждом регионе есть проект «Умный город», и, на мой взгляд, 80-90% его мероприятий могут быть реализованы по схеме ГЧП. Думаю, большую часть систем мы будем создавать именно в формате государственно-частного партнерства. Например, мы уже запускаем по такой схеме две цифровые платформы, а также организуем каналы связи в удаленные населенные пункты.

CNews: Но ведь это федеральный проект, которым занимается «Ростелеком».

Дмитрий Диденко: В большинстве регионов – «Ростелеком», а у нас региональный оператор. И в этом очередная уникальность нашего региона. Мы понимаем, что подключением только школы или ФАПа (фельдшерско-акушерского пункта) проблему населенного пункта не решить. Нужна мобильная связь. Мы в формате ГЧП устанавливаем небольшие базовые станции и организуем распределенную абонентскую сеть в маленьком населенном пункте. Такие проекты субсидируются из областного бюджета, и в результате у населения появляются современные услуги связи. Региональные партнеры – это наш основной ресурс.

CNews: У бизнеса есть интерес к таким проектам?

Дмитрий Диденко: Этот интерес нужно создавать — бизнес не пойдет в низкодоходную историю.

CNews: Как вы его мотивируете?

Диденко Дмитрий: У нас благоприятное инвестиционное законодательство, законодательство по реализации телеком-проектов. В частности, упрощенная процедура получения разрешения на строительство, целый ряд налоговых льгот для инвесторов.

CNews: Как скажутся на размере регионального ИТ-бюджета последние события (эпидемия, экономические сложности)?

Дмитрий Диденко: Понятно, что бюджет будет корректироваться. Но для нас это не впервой. Наверное, придется начинать со своих внутренних потребностей. Например, повременить с обновлением парка техники для органов власти. В текущем году мы провели самую крупную за последние пять лет модернизацию — поменяли порядка 60% оборудования. Поэтому запас прочности есть.

В целом же, как я уже говорил, если не хватает денег, их надо искать: привлекать новых социальных партнеров, использовать имеющиеся ресурсы. Мы не собираемся откладывать никакие проекты. В худшем случае, продлим сроки их реализации.

Какие проекты будут реализованы в ближайшие годы

CNews: Какие ИТ-проекты, кроме уже упомянутых, запланированы на 2020-2021 годы?

Дмитрий Диденко: Во-первых, в конце этого-следующем году мы планируем существенно модернизировать цифровую платформу оказания госуслуг. Она должна соответствовать новым требованиям, которые вступают в силу с января 2021 года. Требования простые – население должно как можно меньше очно контактировать с государством и иметь возможность в максимально комфортной форме получать госуслуги. Для этого нужны специальные инструменты, в том числе обеспечивающие проактивный режим. Например, если у гражданина не изменились жизненные условия, ему не нужно приходить и подтверждать свое право на меры соцподдержки — государство и так все о нем знает. Это будет один из самых крупных региональных проектов.

Во-вторых, мы заканчиваем модернизацию телекоммуникационной инфраструктуры, систем хранения и обработки данных. Потребность в ресурсах постоянно растет. Кроме того, переход на удаленную работу показал, что нам есть что доработать.

В-третьих, до конца года мы планируем закончить переход на импортозамещенное ПО. В частности, мы заканчиваем нашу работу по переходу на офисный пакет «Р7-Офис». Продукт российский, передается по отчуждаемой лицензии. Таким образом, мы не зависим от лицензионной политики иностранных компаний. Это был первый риск, от которого мы избавились.

Дмитрий Диденко: До декабря 2020 года мы планируем создать Центр управления регионом (ЦУР).

Второй важный фактор — возможность развернуть систему у себя. Нас интересовал продукт, который разворачивается локально, и который мы можем полностью контролировать. В нашем случае переход был постепенным. В самом начале мы предполагали не просто замену одного решения на другое, а изменение самого подхода к организации работы сотрудников, смену парадигмы.

При построении любой новой системы важно обеспечить комфортные условия перехода для сотрудников. Люди привыкли выполнять свою работу определенным образом: скачал файл, отредактировал, отправил или загрузил. Резкая смена ПО может вызвать сопротивление у сотрудников. Кроме того, может не хватить ресурсов собственной техподдержки для того, чтобы отработать все вопросы и нюансы, связанные с жестким переходом. Система госуправления — не место для экспериментов, перерывы в работе недопустимы.

Мы это понимали, поэтому старые форматы оставили как есть, а новые сервисы стали развивать уже на новой платформе, и постепенно перемещали туда все свои основные задачи. Сначала на новую систему перевели глобальный каталог с учетными записями пользователей и объектов, информационные сервисы, потом перенесли туда коммуникационные платформы, инструменты для проектной работы и т.д. Большинство изменений были прозрачны для пользователей, у людей не возникло необходимости что-то кардинально менять в своей работе. Они просто начали пользоваться новыми сервисами, а старые постепенно становятся невостребованными. Сейчас на некоторых участках работы мы меняем компьютеры (было принято решение в течение двух лет полностью заменить весь парк техники), и там уже установлен только «Р7», подключенный к гособлаку.

Такой постепенный переход на новую систему занимает 2-3 года и проходит легко и без стресса. И эффективность такого подхода мы увидели в период удаленной работы на самоизоляции.

CNews: Кстати, расскажите, какие выводы вы сделали после массового перевода сотрудников на удаленку?

Дмитрий Диденко: Технически мы смогли в течение двух недель обеспечить возможность удаленной работы для примерно 30% госслужащих. Могли бы и больше, причина в организационных и правовых ограничениях.

Если же говорить про технические сложности, то они возникали, в основном, при проведении селекторных совещаний и видеоконференций. Ведь раньше в них участвовало не больше 50-60 человек, а в режиме ограничений 200 и более. Кое-где пришлось оперативно менять оборудование, но в целом все прошло достаточно спокойно.

Сейчас мы учли все нюансы, достраиваем систему с большим запасом прочности, чтобы не испытывать в ближайшие несколько лет системных трудностей. Меняем или перенастраиваем структуру сети, ее логическую схему, ключевое оборудование. Планируем к октябрю эту работу завершить.

CNews: Давайте вернемся к ключевым региональным ИТ-проектам.

Дмитрий Диденко: До декабря 2020 года мы планируем создать Центр управления регионом (ЦУР).

CNews: Что вы под этим понимаете? Только систему обратной связи с населением или полноценный центр управления регионом?

Диденко Дмитрий: Мы будем ориентироваться на управление регионом, фактически, на обеспечение деятельности губернатора, принятие управленческих решений. Создавать только платформу обратной связи, как минимум, однобоко. Есть целая масса факторов, которые надо учитывать, и это не только социальные сети и обращения граждан, но и оперативная информация, которая поступает из различных систем. Например, из системы региональной безопасности или с платформы предоставления государственных услуг. Если люди массово пошли за государственной поддержкой, понятно, что это не просто так.

Так что надо создавать полноценный ситуационный центр. Сейчас у нас вертикально подчиненная структура, где каждый орган власти занимается своей отраслью. И межотраслевое, межведомственное взаимодействие – основной сдерживающий фактор, который нужно устранять.

CNews: Вы взяли за основу ЦУРа рекомендованное решение, которое используется в Московской области?

Дмитрий Диденко: Да, пока мы используем федеральное ПО «Диалог», которое внедрено, в том числе, в Московской области. Нет смысла отказываться от бесплатного решения. Хотя уже есть понимание, что полностью оно нас не устроит, будем дорабатывать.

CNews: Как у вас организована ИТ-инфраструктура органов власти? Вы используете единое облако для всех региональных ведомств?

Дмитрий Диденко: Пару лет назад мы начали реализовывать свое видение регионального облака: создавать единую облачную платформу, в состав которой включены офисный пакетР7», о котором я уже говорил), система электронного документооборота, справочные системы, внутренняя коммуникационная платформа. Благодаря этой платформе нам удалось безболезненно перейти на удаленку и работать в дистанционном режиме. До конца года она будет расширена: на ней появится большинство инструментов, которые используются во внутренних бизнес-процессах. По мере устаревания компьютеров госслужащие будут переходить с толстых на тонкие клиенты.

CNews: Сколько государственных служащих уже работает в облаке?

Дмитрий Диденко: Традиционный подход и облачное решение существуют параллельно, и облачными сервисами в той или иной мере пользуются все. Я против резких переходов, это шок для людей и большая нагрузка на техподдержку.

Сейчас часть документов – повестки, информационные материалы — доступна только в облаке. И постепенно их будет становиться все больше и больше.

О «Цифровой экономике» и «Умном городе»

CNews: Вы уже открыли проектные офисы в рамках нацпроекта «Цифровая экономика» и федерального проекта «Умный город»?

Дмитрий Диденко: Да, у нас существует региональный проектный офис по управлению национальными проектами. Создан проектный комитет по реализации мероприятий «Цифровой экономики». В рамках этого комитета организована работа экспертных групп по отраслям. Например, центр компетенций по информационной инфраструктуре с операторами связи, центр компетенций по цифровому государственному управлению с привлечением коллег из прокуратуры, юридических компаний, нашего опорного университета, экспертное сообщество по умному городу, комиссия по цифровому развитию и так далее.

CNews: Что-то уже сделано по программе «Цифровая экономика»?

Дмитрий Диденко: Программа с момента ее утверждения многократно менялась. И в этом году мы также ждем существенных изменений в паспортах всех пяти направлений. Кроме того, у нас в регионе есть шестой паспорт — по нормативному регулированию.

Тем не менее, мы уже начали создавать информационную инфраструктуру. По плану, до конца 2021 года к интернету должно быть подключено 697 социально значимых объектов в 389 населенных пунктах. Мы идем по графику, и даже с опережением. Например, все основные школы области уже подключены к интернету по оптике, так что мы вошли в новый учебный год с возможностью использования цифровых платформ дистанционного обучения. Заключены партнерские соглашения с целым рядом таких платформ, в частности, с «Яндексом», Сбербанком.

Медицинские организации подключены к интернету уже давно. Сейчас врачи начали активно использовать телемедицину, причем, не только в сельской местности, но и в целом ряде крупных муниципалитетов. То есть, проект создания информационной инфраструктуры уже реализуется, и я не вижу особых рисков, что указанные в паспорте показатели не будут достигнуты.

Дмитрий Диденко: Все, что мы делаем, мы делаем для граждан. Точнее, все сервисы, которые создаются для граждан, имеют социальную направленность.

Больше всего изменений вносится в проект по цифровому государственному управлению. Тем не менее, все необходимые цифровые платформы для предоставления государственных услуг у нас уже созданы. Я уже говорил, что в этом году мы их модернизируем.

Проект «Кадры для цифровой экономики» в явном виде содержит только два региональных целевых показателя, на которые мы можем повлиять. Но он тоже реализуется, и уже не первый год. Начиная с прошлого года, все бакалавры выпускаются с компетенциями цифровой экономики. Я уже говорил, что в Костромской области хорошо развито ИТ-сообщество, которым сформирован заказ на рост числа обучающихся по ИТ-специальностям. За последние три года количество поступающих на ИТ-специальности выросло более чем втрое. Думаю, наша область находится в числе лидеров по числу ИТ-специалистов в пересчете на душу населения. Остальные проекты тоже реализуются в соответствии с планами.

CNews: Регионы создают собственные решения, которые потом сложно интегрировать на федеральном уровне. Как вы относитесь к идее создания централизованных платформ, которые могли бы использовать все регионы России?

Дмитрий Диденко: Я считаю, централизованные платформы — это очень хорошо. Единственное, при их создании на федеральном уровне необходимо учитывать мнение регионов.

Немаловажно не просто создать и запустить платформы, но и определить дальнейший порядок их поддержки . Сейчас, получая, казалось бы, типовое бесплатное решение, регионы часто сталкиваются с тем, что по факту оно не бесплатное и не всегда учитывает их интересы.

Проблема ИТ-зоопарка тоже существует. Несмотря на то, что есть определенные стандарты, шина обмена данными СМЭВ, мы иногда вынуждены тратить на интеграцию существенно больше, чем на само внедрение решения.

Да и с точки зрения населения, думаю, вы со мной согласитесь, удобнее иметь один портал государственных услуг и одно мобильное приложение.

CNews: В последнее время много говорится о том, что цифровые решения в госсекторе должны иметь социальную направленность. Какие цифровые сервисы для граждан уже созданы, а какие вы намерены создавать в ближайшее время?

Дмитрий Диденко: Все, что мы делаем, мы делаем для граждан. Точнее, все сервисы, которые создаются для граждан, имеют социальную направленность. В Костромской области, как, наверное, в большинстве регионов, существуют сервисы в сфере здравоохранения – это электронная регистратура, различные электронные системы по сдаче анализов, личный кабинет «Мое здоровье». Они созданы уже давно и пользуются все большей популярностью.

Также на сайтах органов власти созданы платформы обратной связи с населением. Они довольно простые, но, тем не менее, работают — все обращения попадают в соответствующие структурные подразделения, и граждане получают на них ответы.

Мы создали цифровую платформу в сфере жилищно-коммунального хозяйства. Она работает, если учитывать пилотный режим, уже более двух лет. Там можно найти данные о расходах коммунальных ресурсов, начислении оплаты, обратиться в свою управляющую компанию либо в государственный орган. Сейчас в системе зарегистрировано 90% с лишним многоквартирных домой, и она будет и дальше развиваться.

Ну и, конечно, мы работаем над предоставлением все большего числа электронных госуслуг.

CNews: Как правило, существует большая разница между уровнем развития города и деревень. Все, что вы говорите, имеет отношение ко всем или только к жителям Костромы?

Дмитрий Диденко: Конечно, в большей степени все-таки к жителям Костромы и районных центров. Дело в том, что почти две трети жителей региона проживает в Костроме и нескольких крупных городах. На остальной территории плотность населения небольшая. Тем не менее, все цифровые продукты, которые мы создаем, доступны и в сельской местности.

Например, почти все школы области подключены к интернету по ШПД. Неохваченными остались лишь несколько, с численностью обучающихся примерно 30 человек, но и к ним в первом-втором квартале следующего года проложат оптику. По данным Росстата, на конец 2018 года не обеспечено услугами связи было менее 1% граждан. В основном это населенные пункты численностью менее 100 человек, где молодежи, тем более учеников среднеобразовательных школ, нет. Тем не менее, за прошлый год мы почти выровняли ситуацию, и итоги выездных проверок показали, что проблемы со связью остались примерно в десяти населенных пунктах. Думаю, в течение 2021-2022 года решим и их.

Где граница между борьбой за безопасность и тотальной слежкой

CNews: В период пандемии в некоторых регионах, например, в Москве были запущены мобильные приложения, с помощью которых фактически велась слежка за гражданами. Применялось ли что-то подобное в Костромской области?

Дмитрий Диденко: На пике пандемии въезд в Костромскую область частных лиц был ограничен. Мы использовали систему региональной безопасности. Все граждане, въезжающие на территорию, подлежали регистрации и обязательному карантину. Был период, когда въезд в частном порядке был вообще закрыт. Но для того, чтобы все это организовать, нам не нужны были никакие специальные электронные пропуска. Все-таки масштабы Костромы и Москвы или Санкт-Петербурга несопоставимы. Несмотря на то, что мы были одним из первых регионов, которые тестировали единое решение по электронному пропуску, до его применения дело не дошло по причине ненадобности и отсутствия на тот момент некоторого функционала.

CNews: Как вы в принципе относитесь к использованию приложений, позволяющих следить за гражданами?

Дмитрий Диденко: На самом деле, такие решения в той или иной мере уже давно используются. Например, банки рейтингуют нас на основании кредитной истории и так далее. И мы добровольно рассказываем все, что нас просят. Сейчас те же банки предлагают биометрическую идентификацию.

Но когда что-то подобное, причем на совершенно законных основаниях, пытаются делать государственные структуры, их тут же начинают подозревать в попытках ограничения личных свобод. Почему так происходит — это, наверное, философский вопрос.

CNews: Вы считаете, что тотальный контроль неизбежен, и нам остается только смириться?

Дмитрий Диденко: Это не неизбежность, а эволюционное развитие. Это не хорошо и не плохо — это просто есть. И дело не в том, что мы не можем или не хотим это остановить. Просто ни граждане, ни государство не будут этого делать. Огромные массивы данных уже накоплены, и сейчас главное обеспечить их обработку в интересах человека.

CNews: Минкомсвязи выступило с предложением провести реформу госзакупок в сфере ИТ. Насколько такая реформа назрела, по вашему мнению?

Диденко Дмитрий: Да, проблемы при закупах по 44-ФЗ действительно возникают. И не только в ИТ-отрасли, а везде, где используется высокотехнологичное оборудование. В первую очередь, наверное, здравоохранении, где в соответствии с законодательством и практикой ФАС очень сложно доказать свое право на приобретение оборудования с конкретными техническими характеристиками, конкретного производителя. Речь идет не просто о технических характеристиках того или иного устройства, а обо всем окружении: совместимости с ранее приобретенной техникой на аппаратном, драйверном и сервисном уровне. Нельзя на каждый аппарат заключать договор сервисного обслуживания с новой компанией – получится зоопарк. И порой мы не можем защитить себя от этого зоопарка в рамках законодательства. Так что правильно, что Минкомсвязи инициирует изменения.

Если говорить конкретно про ИТ в нашем регионе, то у нас закупками в основном занимается подведомственное учреждение. Оно имеет форму государственного автономного и работает по 223-ФЗ, по нему закупки чуть проще.

CNews: Что такое, по вашему мнению, настоящая цифровая трансформация?

Дмитрий Диденко: Когда-то давно я учился в Костромском государственном университете, и мой преподаватель говорил, что, если автоматизировать бардак, получится автоматизированный бардак, а это еще хуже. Поэтому прежде, чем использовать технологии, надо оптимизировать бизнес-процессы.

Сегодня в нашем распоряжении большое количество цифровых инструментов: больших данных, средств коммуникации, мобильных технологий и так далее, вплоть до искусственного интеллекта, который пока еще остается штукой неизведанной. Но прежде, чем их использовать, надо понять, как можно изменить бизнес-процессы. Что с их помощью сделать по-другому? Что можно доверить машине? А стоит ли вообще это делать? Есть ли смысл создавать цифровую платформу, или проблему можно решить иначе? Например, если просто заменить бумажные документы на электронные, мы так же будем их подписывать, но уже электронной ручкой. Так может быть надо максимально избавиться от документов и ввести бизнес-планирование и законченный процессинг, чтобы информация была доступна всем участникам в режиме реального времени? Вот это изменения, вот это правильно.

4 барьера на пути цифровизации малого и среднего бизнеса: как их преодолеть
Цифровизация

Наталья Рудычева